Шейн не знал, чего ожидать от приезда Ширайи. О женщине ходило много слухов. В некоторые он верил. Мирра повредилась умом после смерти отца, но безумство настигло её спустя годы жизни без мужа с разорванной связью. Она могла уничтожить её, как делают многие вампиры, чтобы не обременять себя болями и печалями по потерянному супругу, но она оставила эту память. Шейн думал так, не зная, что связи между его отцом и матерью никогда не было связи. Мирра об этом не рассказывала и хранила свои секреты от детей. Он догадывался, что ничего не знает о родителях и их жизни в стенах дворца, но столкнулся с ужасной правдой, когда Мередит нашла завещание отца. Эльдар завещал трон старшему сыну, которого признавал Виззарионом. Мирра пыталась сохранять это в тайне и уничтожить все копии документа, свидетельствующие о незаконном восхождении её сына на престол, но некоторые копии сохранились. Оригинал находился в стенах дворца, его нашла Мередит. Вторая копия сохранилась у Грейнов, которые доказали свою верность, но напомнили о сохранении тайны. Шейн доверял Дому Чёрного Клинка, но верность и доверие изменчивы, как погода в море. Когда и куда ветер подует, никто не знал.
- Добро пожаловать домой, - вампир улыбнулся.
На встречу с драгоценной бабкой Виззарион пришёл в сопровождении Ясемин. Мередит оставалась в своих покоях и не покидала их с дня рождения дочери. Она не видела девочку и отказывалась брать её на руки или принимать участие в её воспитании. Каждый раз, когда Шейн приходил к ней, она просила его расторгнуть брак и сослать её из дворца.
Ранение заживало, но Виззарион познал все прелести человеческой слабости. Обсидиан замедлил регенерацию. Рана постоянно болела. Шейн пил больше крови, чтобы держаться на ногах и продолжать вести дела государства. Он вышел встретить гостью в тронный зал, когда лекарь закончил причитать, накладывая новую повязку. Для Ясемин принесли дополнительное кресло без излишеств, чтобы не заставлять девушку на поздних сроках ждать стоя.
- Никогда не поздно поздравлять… или просить прощения. Я виноват, что у тебя не было возможности раньше увидеть, как твой внук восходит на престол, и быть рядом, когда наш род продолжился, - формальность и вежливость, которую требовали обычаи. – Ясемин приготовила комнату к твоему приезду. Я решил, что покои императрицы-матери подойдут как нельзя кстати, - он улыбнулся и не без труда встал с трона, чтобы спуститься к женщине. Каждая треклятая ступенька короткого помоста стоила ему боли в ране, но Шейн охранил лицо.
Он коснулся плеч женщины и с доброжелательностью заглянул ей в лицо.
- Харука.
Гвардеец с готовностью посмотрел на императора, ожидая приказа.
- Моя бабушка привыкла к теплу Нерина и успела продрогнуть во дворце.
Гвардеец без лишних слов подошёл к императору, снял свой плащ и протянул его вампиру. Шейн лёгким движением накинул его на плечи женщины.
- Распоряжусь, чтобы тебе подобрали подходящую одежду.
Он отвлёкся от разговора и повернулся к двери. В тронный зал вошла запоздавшая нянька со свёртком в руках. Опережая вопрос Ширайи, Шейн объяснил.
- Я подумал, что ты захочешь взглянуть на правнучку, - Шейн открытым жестом показал служанке передать ребёнка в руки Ширайи.
Кормилица подошла к женщине, осторожно передала в её руки новорожденного. За несколько недель Морин окрепла. Лекари вытянули весь яд из её тела. Девочка набиралась сил, отъедалась и выглядела здоровой.
- Её зовут Морин, - вампир посмотрел на ребёнка в руках бабушки и повернулся полубоком к Ясемин. – Нам пророчат рождение мальчика, но я не уверен.

Ширайя держалась несколько отстранённо и сдержанно. Вампирша чувствовала себя гостьей во дворце, который некогда считала своим. Она привыкла к Нерину, где успела завести себе друзей, хотя прекрасно понимала, что каждый видит в ней способ добиться определённых целей, и не все эти цели приходились ей по душе, но кто интересуется мнением старой свихнувшейся бабки?
Вампирша знала причину, по которой её вернули во дворец – её дорогой внук болен и ему нужна кровь одного из родственников, чтобы приблизить выздоровление и сделать его не таким продолжительным и мучительным. Стоило отдать должное Шейну, он хорошо держался и отыгрывал свою роль внука, который рад встретить бабку, но не переигрывал – не бежал к ней с радостными и крепкими объятиями. Или же вампиру хватило ума этого не делать или мешало ранение, а, может, и то и другое.
- Мой дорогой, - Ширайя улыбнулась на признание вины внука, - в этом дворце решения принимает не император, а вампиры, которые стоят за ним и подле него. Не кори себя за то, в чём был бессилен.
Вампирша прекрасно понимала, что даже если бы внуку пришло в голову вернуть её во дворец, то здесь хватало других вампиров, которым возвращение Ширайи дель Виззарион в лоно семьи недопустимо. Начиная с покойной Мирры, чьё тело давно заледенело в старом родовом склепе.
Виззарион улыбнулась чуть теплее, когда Шейн заговорил о покоях императрицы-матери. Ширайя продержалась в них недолго с восхождением сына на престол, и прекрасно знала, что эти покои чаще пустуют, чем в них кто-то живёт. Такова судьба матерей императоров – они уходят раньше, чтобы уступить место императрицам, когда сила в стареющих руках иссякает, а сторонников, выверенных годами верной службы, становится всё меньше и меньше с каждым годом.
Ширайя осмотрела наложницу, которую внук выбрал себе в фаворитки; отвлеклась на гвардейца, но не обмолвилась с ним ни единым слово. Имя мальчика, что стоял перед ней, практически ничего не говорило женщине, а она не торопилась показывать, что кого-то узнаёт. Приняв плащ, который отдавал чужое тепло и согревал озябшее тело, женщина вновь обратила внимание на внука. Шейн выдерживал вежливую паузу и знакомил вампиршу с семьёй, намеренно оттягивая момент.
Она не ожидала, что Шейн доверит ей самое важное в своей жизни – наследника. В руки вампирши попала дочь внука. Девочки во дворце иногда не догадываются, какую они имеют власть над мужчинами. Сильнее всего тот, кто стоит за троном, а не сидит на нём.
- Боюсь, что мои руки уже забыли, как правильно держать младенца, - не забыли. Ширайя не отказалась от возможности взять девочку на руки и взглянуть в её лицо. Она промолчала об императрице, понимая, что женщина, которая находится в зале и уже на сносях, едва ли может быть матерью для этого дитя. Второй женщины она не видела, но до неё дошли слухи о безумстве императрицы и преждевременном рождении слабого ребёнка, который к тому же оказался девочкой, а не долгожданным мальчиком.
Качая младенца на руках, Ширайя посмотрела на фаворитку внука, затем зорким взглядом окинула живот наложницы.
- Можешь не сомневаться в их словах. Я дала жизнь двум сыновьям, - пояснила Ширайя, передавая младенца в руки служанки, чтобы та унесла ребёнка и не пугала его разговорами. – Твоя женщина, - Ширайя намеренно не говорила о положении наложницы, - родит тебе сына.
Наследники и дети мало волновали вампиршу. Она решила поговорить о более важных вещах для себя.
- Мой дорогой внук, - Виззарион без прежней улыбки посмотрела на вампира, - я хотела бы посетить родовой склеп. Судьба лишила меня возможности попрощаться с моими детьми.
Ширайя любила сына, но проклятие рода забрало его первым, и оставило её с Эльдаром, который отказался верить в проклятие, и с Миррой, которая слишком поздно поняла, что ошиблась, и покаялась матери в письме незадолго до смерти.
- Мне известно, что есть дела более важные, - она уклончиво говорила о ранении, - но, если ты позволишь, я хотела бы сбросить с себя этот груз, а после приступить к делам.
[nick]Ширайя Виззарион[/nick][status]Вдовствующая императрица[/status][icon]https://i.imgur.com/fSiAh2F.png[/icon][sign]Первое правило – делать так, чтобы люди думали,
будто они сами хотят этого.[/sign]

Отредактировано Изувер (31-05-2019 16:33:40)

Ясемин все это время молча стояла и наблюдала за происходящим. Вмешиваться в этот разговор не было желания. Да, фаворитка поприветствовала гостю, что между прочим правильно. Дальше, ей слов не давали, да и нужно ли?
Вампирша проводила взглядом служанку, что забрала Морин из рук Ширайи. Пусть это был и не её ребенок, на за это время, девушка к ней очень привязалась, прониклась и полюбила. Она до сих пор помнила, те страшные ночи и дни, когда сидела возле её колыбели и прислушивалась к каждому шороху, боясь закрыть глаза. Кроха была так слаба, что казалось, она не выберется из всего этого. Но видимо луне было угодно сохранить этому маленькому комочку радости - жизнь. Или же, действия лекарей и постоянный присмотр наложницы, сделали невозможное. Хотя в это же время, Ясемин беспокоилась и об Императоре, который оказался не в лучшей ситуации, чем его новорожденная дочь. То время вспоминать не хочется, оно в прошлом, хотя... иногда... ночью... все же проявляется небольшими кошмарами и заставляет проснутся.
- Что не день, так новость страшнее другой. Хвала луне, что Морин пошла на поправку, а Шейн открыл глаза. Хотя это все очень странно, очень... Может я себе накручиваю? - блондинка глубоко вздохнула, всего на минуту погружаясь в собственные мысли. В последнее время, много слухов бродит по дворцу, выяснять что из них правда, нет ни сил, ни желания.
За последние недели, Ясемин начала уставать быстрее, она уже не могла пройтись по саду, даже в сопровождении служанки или защитника, которого приставил к ней Император. А подняться или спуститься по лестнице было весьма трудно, до такой степени, что после подобного, хотелось присесть и перевести дух.
Услышав слова Ширайи, вампирша лишь слегка кивнула головой и улыбнулась. Рождения сына, для Виззариона был бы отличным подарком. Вот только для неё, не важно, кто родится, мальчик или девочка, она будет любить своего ребенка на столько сильна, что готова будет отдать жизнь, если потребуется. И эта же любовь и забота так же будет распространяться и на малышку Морин.
- Будет ли вежливо... после... Завести с ней разговор? - Ясемин слегка сжала юбку платья, хотя на лице сияла улыбка, в душе творился просто ураган. Она переживала за Шейна, видела, сколько сил он прикладывает к этой встрече, и как тяжело и больно ему приходится на данный момент. Но не могла ничего сделать, да и чем она может помочь? Лекарь из неё явно никакой. Возможно её присутствие и придает ему силы, но так ли это важно? Для него? Для неё? Очень хотелось, чтобы эта встреча закончилась по быстрее, начался ритуал, и можно было бы вздохнуть с облегчением. Вот только... похоже придется повременить.
- Не мне судить.... но даже не знаю что и сказать. С одной стороны, я её понимаю, потерять детей и оказаться так далеко от родного дома. А с другой... Интересно.... будь я на её месте, поступила бы так же? - не самые хорошие мысли лезли на данный момент в голову, но они заставляли задуматься. Ясемин помнила боль утраты своего первенца, когда Шейн сообщил ей эту новость, хотелось кричать до хрипоты. Что же чувствовала Ширайя, когда один ребенок за другим покидали этот свет. Билась ли она в агонии или пыталась предотвратить? Или же, смотрела на это не в силах ничего изменить. Были ли слезы? Хотелось ли ей отправится за ними?
- Думаю, стоит после поинтересоваться, все ли устраивает её в покоях.... Может чего-то не хватает, уверена, это можно будет достать, если данные вещи ей будут очень нужны. У меня было не так много времени, чтобы подготовить все как следует. Буду надеяться, что у неё останутся приятные воспоминания о родном доме. - стоять уже было немного тяжело, но фаворитка решила дождаться, когда Харука проводит Ширайю к склепу, чтобы та как следует попрощалась с собственными детьми, а после уже сможет перевести дух и немного посидеть в кресле.
- Хоть бы все было хорошо....

Ясемин проводила взглядом ушедших вампиров, и как только они покинули тронный зал, хотела вздохнуть с облегчением, но к сожалению, этого сделать не удалось. Первоначально, девушка хотела присесть, так как стоять было уже в тягость. Вот только её остановили слова Шейна, она повернула к нему голову, чтобы понять, шутит он или нет. Да, слухи об этой персоне ходили разные, даже через чур, но она своими глазами видела, что женщина явно в здравом уме. В голову прокрадывались сомнительные мысли, зачем кому-то пускать столь ужасные слухи, у подобных людей должна быть своя причина. Стоило лишь об этом подумать, как последняя фраза от Императора расставила все по своим местам.
- Да. - выдерживая небольшую паузу. - Ты прав, она на неё не похожа. Учесть сколько слухов ходит вокруг неё, словно разговор идет о двух разных личностях.
- Он безусловно прав. А учесть их разговор, что мне посчастливилось услышать, кое кто любит дергать за ниточки чтобы руководить. Если она все же в здравом уме, то соглашаясь на приезд сюда, предугадала ли она, что её ждет? И сделала ли этот жест по доброй воле, или у неё будет просьба за свою помощь. На мой взгляд она знает довольно много, но может делать вид. Вот только на сумасшедшую она точно не тянет. Стоит ли вообще в это лезть? - вампирша ещё раз взглянула на Шейна, погружаясь в собственные мысли и раздумья. Один раз она уже поступила не обдумав свои действия, что спровоцировала гнев Императора, но наказания не получила. Тогда её голова была забита разговором с Ширен, а сейчас..... Ширайей дель Виззарион. Тот случай научил её многому, не говоря уже о том, что даже в этих стенах, у неё не так много сторонников, или это только на первый взгляд? Наложница решила подумать, стоит ли вообще вмешиваться во все это, будет ли правильно или же лучше, оставить все как есть...
Ясемин приходилось держать себя в руках, хотя видеть, как любимый страдает от боли, было не выносимо. Она сдержала порыв подойти к нему, чтобы помочь. В её состоянии, она точно не лучший помощник, да и кто она такая, чтобы проявлять такую любовь и заботу к Императору, когда у него имеется законная жена. В последнее время, наложница очень редко покидала свои покои, она проводила время за книгами или же просто наблюдала с балкона за тем, что творится внизу. Слухи может до неё и доходили, вот только в её положении, фаворитка и не прислушивалась. Забот хватало, малышка Морин отнимала много времени, но она не жалела, что проводила его с молюткой. А слухи в замках распространяются очень быстро, не говоря уже о том, что заботу о наследнице Императора, поручили его любимой фаворитки. Да и все те дни, пока Его Величество находилось без сознания, её персона сидела возле его кровати и не отходила. А что же Императрица? Похоже, у слухов много своих вариантов на этот счет.
Вампирша медленно следовала за Шейном, следовало набраться терпения, которого к сожалению оставалось все меньше и меньше. Вдовствующая Императрица, зная о состоянии собственного внука решила попрощаться с умершими, а уже после приступить к ритуалу. Ясемин не могла сердится на неё или в чем-то обвинять, эта женщина потеряла троих детей, была сослана из родного дома. Не было ни каких гарантий, что после ритуала, её бы оставили в этих стенах, если она просчитала и этот шаг, тогда понятно, почему столь дерзкая просьба была объявлена в самом начале.
- Позволишь ты мне с ней поговорить после ритуала? Я помню, твои слова. Но на мой взгляд, будет не вежливо, после дороги и то, что она поможет в твоем выздоровлении, просто взять и игнорировать её присутствия. На один вечер, ей бы не помешала компания собеседницы, ты так не думаешь? - все же, Ясемин решила поинтересоваться, как на её просьбу отреагирует Шейн и что он скажет. В её словах было доля правды, пусть даже женщина и была сослана в Нерин, но прибыла на помощь внуку в этот нелегкий час, прекрасно осознавая что её здесь ждет. Возможно простая беседа двух женщин, могла бы скрасить одиночество в этих стенах, а у кого-то, мог появится шанс разузнать что-то для себя.
- Надеюсь, что покои императрицы-матери, придутся ей по душе. У меня было не так много времени, чтобы все подготовить к её визиту. - девушка держалась на расстоянии, пока Императору меняли повязки, она лишь отошла к окну, придерживая руками живот и изредка поглаживая его.

Вампирша чуть улыбнулась, когда её просьбу, или быть может идею, все же одобрили. Не хотелось именно сейчас портить отношения с Шейном из-за своих мыслей, которые крутились в голове. да и сам вампир, дал девушке понять, что той следует держать его, так как в этих стенах, пока что, не так много тех, кто поддерживает именно её. Да, она присматривала за малюткой, да, она проводила бессонные ночи в его покоях, когда тот был ранен. Присутствовала при встречи с вдовствующей Императрицей, да и кто муже, была приглашена к ужину. Для кого-то, могло это показаться весьма странным, учесть, что Ясемин была всего лишь наложницей, но присутствовала и делала то, что должна была делать сама Императрица.
- Будет ли правильно, расспросить её о Нерине? Что ей там нравится, какие есть интересные блюда, и места.. Хотя... наверное ей не позволено покидать того места. Не расстроит ли её этот разговор?  Следует подумать над тем, что вообще лучше спросить, да бы не показаться через чур назойливой, но и не лезть в душу. - следовало обдумать не только вопросы, но и как ей вообще вести себя при этом ужине. То, что фаворитка волнуется, это было видно невооруженным глазом, она будто сидела на иголках. Переживала за состояния любимого, голова была забита опекой о малышке Морин, а так же, все ли устроит новую гостью. На заботу о самой себе, и во все времени не оставалась, хотя она должна была в первую очередь делать именно это.
- Со мной все будет хорошо. Надеюсь - повязки были сменены, и Ясемин позволила себе подойти к Шейну и аккуратно положить свою руку ему на плечо. - Я присматривала за двоими несколько дней, недолгая беседа, мне не навредит. - ей очень сильно хотелось помочь ему, избавить от боли, залечить рану. Она видела, сколько сил, он вкладывал для этой встречи, какую боль терпел. Но у неё нет права вмешиваться в чужие разговоры и навязывать свое мнение, особенно, когда она в нем и сама не разобралась. Хотелось посочувствовать каждой стороне. Любимому - за то, что он такое терпит, Ширайе - за то, что она не смотря не на что, приехала на помощь к внуку, и решила попрощаться с собственными детьми.
- Сад? Очень хорошое предложение. Я не думаю, что она при моей компании, захочет много сидеть, конечно, утомлять своим присутствием я её не буду. Вот только... -  она замолчала, пытаясь правильно подобрать слова. - Если она захочет увидеть Императрицу, или та сама решит побеседовать с ней. Может мне в таком случае не вмешиваться? Не думаю, что ей придется по душе, компания наложницы.- она не хотела давить на больное, просто была обеспокоена ситуацией. Мередит могла сотворить многое, и никто не запретит ей придти на ужин, или выйти к Ширайе и начать разговор. К слухам, вампирша не прислушивалась, но точно знала, что судьбой девочки, эта женщина даже не интересуется.
- После ритуала, ты собираешься отправить её обратно в Нерин? - ей очень, очень хотелось узнать всю эту историю по лучше. Услышать рассказ так сказать из первых уст, но Ясемин понимала, что её желание через чур "большое", и лезть в подобное просто не следует. Одно дело любопытство, а другое, уже то, что она вторгается в личную жизнь рода Виззарионов.
- Постарайся держать себя в руках, Ясемин. Ты сумела продержаться три дня в том кошмаре, сможешь и сейчас.

Отредактировано Ясемин (01-07-2019 14:48:24)

Ясемин не хотела упоминать об Императрице, зная, как Шейн не любит, когда кто-то заводит подобный разговор. Но именно сейчас, решила расспросить о ней, зная, на что может пойти Мередит. Не хотелось, чтобы во время ужина или ритуала, появилась эта женщна и начала вытворять черт знает что. Л её состоянии ходило столько слухов, что даже к новым то не хотелось прислушиваться. Наложница, первоначально, хотела отправится к ней, поинтересоваться, почему она отказалась от собственного ребенка. Ведь не важно, какие отношения у неё были с Императором, дитя было её, она носила его под сердцем и берегла. Почему же, женщина решила взять и отказаться от крохи, когда в те минуты её борьбы за жизнь, мать нужна была больше всего. Сначала была ненависть и злость, она презирала Мередит за такой поступок. Но время шло, данные эмоции угасли, хотя вопрос, все ещё её мучил. Идти и расспрашивать сейчас? Нет, такого желания не было. Морин, не смотря на все трудности, что успела устроить её жизнь, справилась на отлично. Кроха смогла побороться за право жить в этом мире, а Ясемин не упускала возможности и постоянно находилась возле её колыбели, говоря, как её все любят и ценят. Девочка была похоже на собственный "лучик солнца", которая озаряла тьму, что постепенно заполоняла замок шпионами и теми, кто не желал мириться с тем, что происходит в замке. Её улыбка, была лучше любых лекарств, а мягкие прикосновение маленьких ручек, успокаивали и дарили невероятно приятные чувства.
Ясемин хотела, чтобы у неё родился сын, очень. Ведь тогда, он сможет защитить малышку Морин от любой опасности, от любой беды. Она, правильно воспитает детей, окружит их любовью и заботой, и не важно, кто родной, а кто нет. Теперь, это её дети, а она их мать. Не важно, кто будет говорить, фаворитка не откажется от Морин, она будет защищать её так же, как и собственное дитя, что носит под сердцем.
- Вот что-что, а на безумную женщину, Ширайя не подходит.- сколько слухов было вокруг этой персоны - не счесть. Но на первый взгляд, женщина казалась в здравом уме, и явно при памяти. Вела себя сдержанно. Безумством в её стороне не было и ни капли, но может это просто "пока"?
- Хорошо. Тогда я сделаю ей приглашения, а там, все зависит будет от её решения. - очень хотелось, чтобы страдания Шейна закончились. Чтобы был проведен ритуал, а боль, которую он испытывал ушла раз и навсегда. Вампирша чувствовала себя бессильной в том, что не может ему помочь, не может забрать хотя бы часть боли, видя, как он страдает при каждом движении. Он держался гордо, не показывая, на сколько тяжело ему дается каждый шаг, каждое слово, каждое движение.
- Подарок? - чуть удивляясь тому, что услышала. Конечно, ей было жаль Вдовствующую Императрицу, которую сослали в Нерин, но она ни как не ожидала того, что Шейн позволит ей остаться. Если разговор с Ширайей удастся завязать, то это будет хорошим плюсом. Будет возможность поговорить, узнать женщину по лучше, возможно открыть для себя новые "тайны". Но с другой стороны, все ли будут довольны тем, что эта персона, остается в замке. Шепот слуг словно ветер разносился за коридорам замка, когда эта особа только появилась тут, но что будет после того, как она решит остаться. Ведь есть те, кто точно не будет в восторге от подобной выходки юного Императора, и это может кончится большой бедой.
- Это благородно, позволить ей вернуться домой, конечно, её права выбора, желает ли она остаться тут, или вернутся в то место, где прожила почти пол жизни. Думаю, это должно её обрадовать, вот только.... Учесть слухи, что были о её безумстве, мне кажется, начнутся проблемы.
В покои вошел скопец, который сообщил, что к ужину все готово. Ясемин ждала, пока Шейн поднимется с кресла, даже отошла на шаг назад, позволяя ему самостоятельно подняться. Трудно было заглушить порыв помощи, очень трудно, приходилось, собственноручно душить саму себя, в подсознании. Чтобы не сорваться с места, не протянуть ему руку или вообще не начать говорить лишнего. Пока они шли по коридору, воцарилось гробовое молчание. Проходя мимо покоев Императрицы, Шейн даже не посмотрел на них, не остановился. Ясемин лишь немного опустила голову. Чувствовала ли она себя виноватой? Возможно, где-то в глубине души, был тот небольшой червячок, что иногда мог укусить. По сути, она тоже была виновата в её состоянии, но так ли это на самом деле? Фаворитка хотела просто быть рядом с Императором, если он ей это позволял. Помогать ему, если это требуется, и она разумеется это делала. Провела три бессонные ночи в его покоях, молясь Луне, чтобы её любимый открыл глаза, и новорожденный ребенок смог выжить. За те три дня, Императрица даже не посетила его покои, не узнала о судьбе дочери. Слухи ползали не самые хорошие, но именно в такой тяжелый час, наложница не оставила своего Императора, что нельзя сказать о его супруге.
Один из слуг, помог наложнице сесть, она кивнула в знак благодарности. Складывая руки на коленях, вампирша пробежалась глазами по яствам, что находились на столе. Наготовлено было много, но хотелось ли есть? Кому-то, кусок в горло не лез из-за всей этой истории. Ясемин слишком переживала за Шейна, от чего, при виде еды к горлу подбирался ком, и еда вызывала просто отвратительные чувства. В добавок, приезд столь важного гостя. Да, это можно списать на нервы, стресс, тревогу.
- Ничего в  горло не лезет... Так Ясемин, сделай глубокий вдох и выдох. Будет не вежливо, если ты будешь сидеть с пустой тарелкой или смотреть как другие едят. Соберись. Если даже не хочется. - заводить разговор, наложница пока что не решалась, то ли ждала лучшего момента, то ли пыталась собраться духом, чтобы вообще предложить что-то, новой гостье.

В личных покоях Мередит обустроилась с комфортом. Служанка принесла ей новости вместе с кувшином вина. Слуги готовили ужин. Старая безумная бабка приехала из Нерина, чтобы помочь с исцелением внука и разыграть личную партию интриг. Император впустил во дворец неринскую шпионку и нажил себе проблем по глупости и неосторожности. Мередит больше не вмешивалась в дела Виззариона и не помогала ему советами, но слушала, что происходит вокруг, потому что давно решила бежать из этого места, когда представится случай.
Она с удобством сидела в кресле, пила вино с большого, не женского кубка, такими же большими глотками. Редко заедала его сладостями, которые принесли с первым кувшином вина, и не притрагивалась к ужину. Аппетита не было. Императрица восстановилась после отравления обсидианом, но не могла родить другого наследника. Лекарь предупредил, что в её чреве новая жизнь не заведётся. Бесполезная жена для императора. Здравомыслящий мужчина нашёл бы способ избавиться от такой женщины, чтобы продолжать род с другой. Наложница на сносях подходила на место новой родящей жены, но Виззарион медлил, чем удивлял слуг и советников, но не Мередит. Вампирша знала, что Шейн не знает, как заткнуть ей рот, чтобы не проболталась о завещании покойного императора. В этой игре стало на одного свидетеля больше.
- Приготовь моё лучшее платье.
- Ваше Величество… - служанка так испугалась последствий, что по неосторожности пролила несколько капель вина на стол мимо кубка.
- Ты не расслышала? У нас важные гости! Я должна выглядеть соответствующе.
Мередит осушила кубок, протянула его за второй порцией. Служанка неуверенно подлила вина и занялась приготовлением наряда. Она посматривала в сторону двери, собираясь предупредить о желании императрицы, но Мередит не дала ей такой возможности. Вампирша хотела удивить императора, и удивила, когда явилась в трапезную без приглашения. В дорогом платье, расшитом по последней мирданской моде. С золотым венцом в волосах, в украшениях – серьги, браслеты, кольца, подвеска. Мередит не поскупилась на румяна, духи, добавила оттенка губам и бровям, чтобы подчеркнуть свою красоту. Она приготовилась как к ночному визиту императора, чтобы впечатлить его, но была неприлично пьяна.
Платье сползло с правого плеча вампирши. Она не потрудилась поправить его. Императрица пошатывалась, стояла неровно.
- Ваше Величество, - Мередит изобразила поклон. – Вдовствующая императрица, - второй поклон в знак уважения гостье. На наложницу она не взглянула.
В руках императрицы был кубок с вином, который она осушила, когда выпрямилась, сбросив туфли.
- Неудобные, - объяснила Мередит, оставив обувь у дверей, и босиком прошла за стол. – Прошу простить мне опоздание к началу трапезы. Меня не предупредили, что у нас гости, - вампирша широко улыбнулась. Она села по правую сторону от императора, не смущаясь, что по левую сидит Ясемин. Вампирша выпила из кубка, посмотрела на вдовствующую императрицу и заговорила с ней. – Сначала подумала, что служанки перепутали покои императрицы с покоями императора, но потом поняла, что мой дорогой супруг так боялся, что я его недостойна, что взял в компаньонки наложницу. Она тихая, робкая, покорная, во всём его слушается. Чудо, а не любовница.
Заметив, что в кубке нет вина, Мередит потянулась за графином, не дожидаясь слуг.

А ситуация в обеденном зале то - изменилась. Пока Ясемин решала, что ей делать, как себя вести при Вдовствующей Императрице, что сказать, о чем спросить, предложить ли женщине посидеть в саду, или просто выпить чашку чая на балконе и попытаться поговорить как две женщины.  Наложница не хотела казаться грубой или сделать так, чтоб Шейн на неё злился, нет. Ей в первую очередь хотелось, чтобы его боль прошла, а рана затянулась. Ей по прежнему было страшно, что Императору станет хуже, ведь те три дня, что он провел в постели, казались для неё вечностью и были похожи на ад. Да, сейчас она могла вздохнуть с облегчением, даже поспать, без настоек, как это было в первые дни. Ведь без них сон просто не шел, перед глазами по прежнему стояла эта ужасная картина, а в голову лезли не самые хорошие мысли.
Дверь открылась и к ним вошла Мередит, девушка пошатывалась и вела себя не как женщина, что является Императрицей и не та, что будет вести себя скромно и сдержанно. И только сейчас, наложница смогла хорошенько рассмотреть саму виновницу, что нарушила их тихий и скромный ужин. От неё пахло алкоголем, это она могла сказать точно, и пахло так, что возникло желание просто встать у окна или выйти из комнаты. Её поведение, оставляло желать лучшего.
- А я так не хотела верить слухам. - да, до Ясемин доходили слова о том, что Императрица стала много пить после рождения наследницы и не выходила из своей комнаты. Первоначально, вампирша посчитала, что это просто слухи, которым не стоит верить. Она так же была отравлена как и малышка, хотя о второй она даже не вспоминала, вот ни разу. Да, хотелось нанести ей визит вежливости, узнать о состоянии, поинтересоваться, почему же та решила отказаться от собственного дитя. Просто, взять, и спокойно поговорить, как две женщины, как две матери. Но постоянно появлялись дела, которые она должна была сделать. Сначала забота об Императоре, после забота о Морин, а тут ещё и приезд Вдовствующей Императрицы. Времени разумеется было не так много, да и её состояние не позволяло долго стоять на ногах и что-то делать. Всегда хотелось полежать или посидеть, иногда даже вздремнуть или отложить дела на потом.
Завести разговор сейчас, было бы глупо и не вежливо, по отношении гостью и самого Императора. Это уже их проблема, или же проблема самой Ясемин? Ведь это она виновата, что своими действиями обратила внимания Шейна на себя, или же виновата сама Мередит своими поступками? Ясемин и не рвалась к власти, к трону, её вполне устраивала её жизнь, она была всем довольна. Даже когда та не прошла отбор на смотринах, она по прежнему радовалась всему, что имеет. Но после встречи с Шейном, когда она узнала его немного по лучше, получила самый дорогой подарок, который только могла получить, поняла, что уже погрязла в этой паутине интриг, сплетен и борьбы за хорошую жизнь.
Если бы тогда она смогла сказать себе нет в конюшне, то встречи с Императором не было, не было этой прогулки и не было бы той волшебной ночи. Но может, так и должно было быть? Что, если Судьба решила просто подтолкнуть её или его к ней или нему. Что если, именно Судьба пытается свести их вместе, словно заглаживая тысячи ошибок, что совершала раньше. Что если, так должно было быть с самого начало?
Первоначально в горло не лезла еда, а теперь и слова просто не могли сорваться с её языка и губ. Конечно, хотелось сказать несколько слов не только Императрице, но и гостье, что сидела за обеденым столом и стала свидетелем этой не самой красочной картины. Хотелось, поприветствовать Императрицу, но учесть её состояние, это просто пропало, так как в приветствии не было нужды, ведь её и не звали. Ясемин вообще хотела отказаться от этой затеи, как и отказалась первоначально от ритуала, что связан был с Морин. Но Шейн был прав, ребенку нужна была мать, и раз Мередит не желала заботится о крошке, не собиралась дарить ей свою любовь, она готова была сделать это за неё. Ибо за три дня, что лекари, как и сама наложница сражались за её жизнь, девушка к ребенку очень привязалась и считала своим собственным. Хотя прекрасно понимала, что простая наложница, которая присутствует на таком ритуале, не должна на нем быть, не по статусу, не вообще.
Так же, хотелось поинтересоваться у Ширайи, все ли её устраивает в комнате, все ли слуги сделали так, и если чего-то не хватает, то она сразу же попросит, чтобы доставили ту или иную вещь. И возможно, женщина согласится посидеть с ней за чашкой чая. Ведь у Ясемин было много вопросов, даже очень, хотя кое кто просил не особо с этим заигрывать, но узнать правдивость слухов и просто узнать по ближе ту, что является частью этой семьи, было слишком большим желанием и интересам.
Наложница решила пока что промолчать, ей не о чем было разговаривать с Мередит, и была не та ситуация, чтобы попытаться наладить отношения с гостьей. Император был не рад тому, что им помешали, и тому, что в комнате появилась Императрица.
- Я словно в воду глядела, когда упоминала о ней, надеюсь не дойдет до скандала. - фаворитка ни как не отреагировала на слова Императрицы в свою сторону. Да и зачем? У неё своих дел хватает, так что обижаться по такому поводу просто не было времени, да и за что? Хотя на последних словах хотелось не громко хихикнуть, вот что-что, а покорность..... Ясемин уже показала, что готова сделать все, чтобы добиться любой информации, и это не шибко понравилось Императору. Зато теперь для неё был урок, что следует все обдумывать куда лучше, а не идти на поводу у своих эмоций. Правда тогда она узнала, кто был виновником её отравления и кто играл "маму" для Ширен, но легче от этого не стало.

- «На что я рассчитывал? Что она встанет, извинится и уйдёт?»
Виззарион видел плоды своих трудов. Дорогая жена не торопилась лишить их своего присутствия. Она развлекалась, напиваясь и рассказывая все последние новости вдовствующей императрице. Шейн не стыдился Мередит, но её выходка приводила его в бешенство. Он сам виноват во всём. Он позволил Мередит вольности, не уделил ей внимания, в котором она нуждалась. Императрица никогда не признавалась, что общество Ясемин и новый статус наложницы задевают её. Мередит решила, что это ниже её достоинства. Гордыня вампирши завела её в яму, которую она копала кубком с каждым сказанным словом.
Он вытерпел достаточно.
- Довольно, - вампир прекратил словесные излияния императрицы. У хамства должен быть предел. Мередит видела границы, но преднамеренно заходила за них, испытывая его терпение на прочность. Шейн знал, чего она добивается, и не собирался потакать её прихотям. – Харука, - император знал, что гвардеец остаётся под дверью и слышит всё, что происходит внутри.
Гвардеец вошёл в трапезную, поклонился, выказывая почтение.
- Сопроводи Её Величество в покои. Она устала.
Виззарион не хотел применять грубую силу по отношению к жене и выводить её из трапезной за руку, как глупого ребёнка, но Мередит не оставила ему выбора. Присутствие императрицы не нравилось никому из вампиров. Шейн держался. Слова о сестре и Авеле задели его, но не породили сомнений на счёт Ясемин и их будущего ребёнка. Мередит сравнивала себя с Миррой. От сравнения с матерью Виззариона воротило. Он не видел в Мередит тех качеств, которыми обладала его покойная мать. Мирра пошла на многое ради будущего детей. Она скрыла завещание Эльдара, защищая сына от будущего, которое отец приготовил для него. Завещание кололо не меньше, но в присутствие Ясемин и Ширайи Шейнир не смел показать слабость и обеспокоенность. Мередит откровенно и без преувеличения выводила вампира из себя.
Императрица отнимала драгоценное время. Рана Виззариона болела и медленно кровоточила, но Шейн не замечал слабого запаха крови. Он наблюдал за женой, отложив столовые приборы, пока женщина не выйдет из трапезной, и смотрел за вдовствующей императрицей. Ширайя не оставила вопрос Мередит без ответа.
- Моя роль зависит от воли императора.
Шейн не верил в эти слова. Они оба знали, что в этом дворце судьбы решаются Советниками и Старейшинами, у которых больше власти, чем у императора.

«Хитрая старуха, - Мередит хмыкнула в мыслях. – И девчонка хитрая, если молчит, чтобы угодить ему».
Вампирша считала наложницу глупой простушкой. Виззарион тешил своё самолюбие, когда делил с ней постель. Что-то сложнее покорной девушки, которая во всём пытается угодить, подходило ему. Он не добивался её внимания и расположения. Она была с ним из-за титула и трепетала от вида короны. Какая жалость, что Мередит не смогла наступить себе на горло и унижаться перед мужем, чтобы сыскать его благосклонность. Две старые тайны – вот и всё, что она поимела от этого брака. И пуд разочарования. Эта девчонка свела в могилу её мать. Была ли у Цесанны могила? Виззарион приказал обезглавить женщину, чтобы показать, как он относится к интриганам во дворце и насколько ценит наложницу и их ребёнка. Мередит пощадили, но пощада обернулась упрёком.
Шейн выдворял её из обеденной залы.
- Мы же так весело общались, - императрица вздохнула, посмотрела на гвардейца, который, поневоле, стал свидетелем семейной ссоры и вынужден разгребать за императором. – Вот он: священный долг гвардейца. Разбираться с женой императора.
Ариго наклонился к ней, предлагая руку. Почтителен в любой ситуации, аж тошно!
Мередит отмахнулась от помощи, встала из-за стола. Ножки кресла неприятно скрипнули по полу. Вампирша расправила юбку платья небрежным жестом, посмотрела на вдовствующую императрицу, которая сохраняла невозмутимый вид. Мередит деланно поклонилась ей, запнувшись, легко провела рукой от плеча к плечу супруга, когда проходила мимо него в сопровождении Ариго, и обратилась к Ясемин, остановившись у выхода.
- Ты не последняя, кого пожрёт этот дворец.
Мередит странно улыбнулась, оставив обувь, которую вслед за ней подобрал гвардеец, и вышла в коридор. Слуги поторопились закрыть за ними дверь, опасаясь, что гнев Виззариона обрушится на их головы. Императрица рассмеялась, громко, непристойно, как безумная, но она ушла, как того и хотел её благо-неверный.