…пока на горизонте не появилась тень заботливого брата. Жизнь диктовала условия, а Ален привык под них подстраиваться. Алифер считал своим основным долгом защищать сестру от внешнего мира и себя самой, но по многим причинам не мог и не хотел всегда оставаться рядом с ней. В своё отсутствие кто-то должен был заботиться о Шайлер. При идеальном раскладе – она сама. Уроки самообороны шли туго. Самокритичный брат относится к своей ученице требовательно, и с циничностью сволочи в кубе смотрел на любые промахи, допущенные девушкой. Он набивал шишки в настоящих боях, с реальными противниками, которые пытались его покалечить и убить. В диком поле учишься быстрее – к этому выводу пришёл Эйтан, когда занятия с сестрой, несмотря на его грубость и требовательность, не принесли желаемых плодов. Он как забыл, что сам долго учился интуитивно подстраиваться под манеру противника, и начинал выходить из себя, потому что сестра не могла подстроиться под него. Одного противника, с одной тактикой боя, который не желал ей смерти. Открыто не желал.
Ален решил взять быка за рога. Вытаскивать сестру в город ради упражнений на другой живой мишени не целесообразно. Тащить к ней местного разбойника, чтобы помериться длиной кинжалов и умением делать дыры в не предназначенных для них местах– аналогично. Вариант новой темы урока Эйтану подсказала матушка природа, которая закинула в их чащу диво дивное и чудо чудное с кошачьей головой. Местный старик, подгонявший худую кобылу, бухтел про чудовище в лесу, от которого он едва унёс ноги. Алифер решил проверить, что так напугало старика и не угрожает ли оно спокойной жизни его сестры. Выследив чудище, Ален хотел его убить, но передумал – загнал меч в ножны и пошёл домой с подарком для сестрицы.
Девушку он застал на улице, всю в работе.
- Собирайся, - вместо приветствия он подгонял её на дело. – Прогуляемся.
Шайлер могла с ходу заподозрить неладное в поведении брата. От него никогда не поступало предложение совместных прогулок. Эйтан был настойчив, не терпел возражений и ничего не рассказывал о целях. Торопился, как на пожар. Один раз сказал, что у него есть для сестры подарок и напомнил ей, чтобы взяла с собой меч. На увеселительные прогулки не ходят с оружием.
Ален вёл сестру в лесную чащу, свернул с дороги, на которой встретился с испуганным стариком, и вильнул по бездорожью, раздвигая заросли. Шайлер могла подумать, что он устал о жизни с сестрой и решил от неё избавиться, заведя в густую чащу. Близко к реальности, но чаща нужна ему для другой цели. Он видел здесь мантикору. Дойдя до места, он отодвинул последнюю ветку, густо усеянную листьями, мотнул сестре головой, чтобы она взглянула, и жестом попросил её не шуметь. Мантикоры опасны в любое время суток, но для двух крылатых алиферов она не представляет существенной угрозы. Тварь недавно поела, выглядела неповоротливой и ленивой. Ален не умел точно определять возраст, но прикинул, что тварь уже не молода.
- Это твоё развлечение на сегодня.
Старший брат знает толк в первых свиданиях и подарках. Какая девушка не мечтает о муфте из мантикоры?

В своём ли он уме..
Эйтан пожал плечами.
- Берегись жала на хвосте. Мантикора бьёт быстро, только жертву, стоящую впереди себя. Одно попадание и ты умрёшь от яда.
Хорошо, возможно, отправлять сестру на пробный бой с настолько ядовитым противником – хреновая затея. Ален подумал, что ему стоило самому вступить в бой с нежитью, лишить её основного оружия – обрубить хвост с жалом, а потом выставлять против неё сестру. Ослабленный монстр лучше подходит для неподготовленной девушки, но Эйтан не озаботился сохранностью сестры.
- Мантикора быстрая. Они нападают на жертву с воздуха или из засады, быстро и бесповоротно, пока жертва не опомнилась.
Небольшого экскурса достаточно. Алифер воздержался от стремления пнуть сестру под зад к нежити и наблюдать за её потугами из кустов, ядовито комментируя весь бой. Он заглянул в найденное убежище мантикоры, чтобы проверить, насколько удачно её расположение, и где лучше всего выбросить сестру. Мантикоры на месте не оказалось. Огромный зверь беззвучно переместился куда-то.
В процессе выяснилось, что Ален не научился отличать сытую мантикору от голодной. Существо почуяло запах алиферов – не такой любимой пищи, как человеческое мясо, но не отказала себе в удовольствии полакомиться двумя курицами. Курицей и петухом, который всё это затеял. Эйтан забыл, что мантикоры – существа безжалостные и свирепые. Они убивают всех без исключения, вне зависимости от сытости. Ветер сменил направление, выгодность текущего положения во время разговора обернулась в пользу врага. Лекция превратилась в практическое занятие раньше, чем Эйтан успел дать отмашку.
Алифер напрягся. Оголил меч, надеясь, что ему не придётся им воспользоваться. Урок пошёл не по плану. Эйтан осознал это, когда кожистые крылья твари задели листья деревьев и создали шум. Задрав голову, парень оттолкнул сестру в сторону. Мантикора, летевшая прямо на них, тяжело приземлилась на пустое место, где раньше стояли крылатые. Минус подвида нежити сыграл им на руку. Неповоротливая мантикора развернулась, взревела и ударила хвостом, метя в жертву.
- Жало! – рявкнул алифер, напоминая сестре, чему стоит уделить внимание в первую очередь.
Он вильнул в сторону. Хвост с ядовитым жалом ударил впустую по земле, не зацепив алиферов. От промаха мантикора пришла в бешенство. С этого ракурса львиная башка не выглядела милой. Из зубастой пасти дыхнуло запахом крови и гнили. Грязные опасные когти расцарапали сухую почву. Мантикора примерялась к прыжку и новой атаке. Эйтан выставил меч перед собой, закрывая голову и грудь. Быстро глянул на сестру, проверяя её состояние и готовность.
- Сначала хвост, потом голову.
Мантикоры одиночки, но если рядом находится гнездо, то где-то неподалёку может оказаться вторая мантикора из пары. Одной громадной твари, полтора метра в холке, с комплектом из мощной челюсти, острых клыков, ядовитого жала и крепких когтей, достаточно.
Мантикора взмахнула крыльями, собираясь взлететь.

- Юбка?!
Голые лодыжки сестры потрясли алифера не так сильно, как выбор одежды. Он помнил, что его любимая и дорогая младшая сестра одевалась, как мальчишка неброско и практично, влезала в вещи не по размеру, но юбка.. почему не платье с рюшками? Может, мантикора, дожирая кости, подавится красивой отделкой или смутится при виде юной прелестницы, извинится за свой неподобающий вид голодного монстра и улетит от стыда и смущения. Ален ругнулся про себя о практичности одежды, которая в бою мешала и отнимала время. Он не присматривался к сестре, обратил внимание на меч, чтобы она обязательно его взяла, но не придал значения выбору одежды. Шайлер действительно думала, что они отправятся в увеселительную прогулку, а меч он попросил взять для красоты?
Сам виноват.
Не отвлекайся, а сама светит голыми коленками и всем. Он видел!
- Люциан.. – выдохнул Эйтан, создавая лишний шум и преднамеренно провоцируя мантикору, чтобы она отвлеклась на него и дала Шайлер достаточно времени и места, чтобы подвязать свои чулки и взяться за оружие.
Мантикоре не нравилось положение зверя, который не способен пожрать. Она ревела, крутилась, пытаясь нападать и защищаться. Раз-другой она ударила хвостом по земле рядом с Эйтаном, потому что бравый брат герой отдувался за свою инициативу и постоянно маячил у мантикоры перед носом. Он заметил манёвр сестры, подкрутил меч, меняя траекторию удара, и попал в пасть твари, не причинив ей вреда. Острые клыки впились в сталь мёртвой хваткой. Эйтан не смог вырвать меч и увидел, как взвился хвост мантикоры перед ударом. У него оставался вариант бросить меч, но Шайлер повезло – она срезала с хвоста мантикоры опасное жало. Тварь взревела от боли и злости, Эйтан высвободил меч и отошёл в сторону.
Мантикора забила хвостом по воздуху. Из обрубка сочилась молочно-белая жидкость. Ален предположил, что яд. Может кровь мантикоры, он никогда не видел, какого она цвета и что у монстра вместо неё. Тварь разозлилась, переключила внимание с алифера на девушку и развернулась к ней мордой, собираясь ударить когтями девушку, причинившую ей боль и лишившую одного из преимуществ.

- Не зевай! – вместо едкого «папа».
Шайлер выполнила первое задание. Избавилась от ядовитого жала, но этого мало, чтобы одержать победу над мантикорой. Живая тварь злая как арух и опасна. Она родилась с неконтролируемой жаждой убийства, которую никогда не могла утолить. Порождение тёмной магии, эксперимент некромантов, который сослужил хреновую службу создателям, сбежал, расплодился и продолжил одиночный образ жизни, питаясь людьми. Алиферы сделают большое одолжение жителям деревни и себе, если убьют её, но Эйтан начинал понимать, насколько хренова идея выступить против мантикоры вместе с младшей неопытной сестрой.
Сестра не спешила с атакой. Медлила. Эйтан ждал, надеясь, что Шайлер сможет выкрутиться и увернуться от опасных когтей и зубов, но видел на лице сестры полное непонимание, что нужно делать. Долго не выдержит. Он заметил, как один раз Шайлер почти загнали в угол, а большего мантикоре не надо. Немного промедления и она вцепится в сочную манящую плоть, чтобы убить. Ален не мог больше ждать. Он подловил момент, ранил мантикору в обрезанный хвост. Тварь разозлилась, на что он рассчитывал, и выбрала своей целью его.
Эйтан выкрикнул заклинание, но ошибся в расчётах. Мантикора оказалась проворнее, а расстояние между ними недостаточно большим, чтобы заклинание успело достигнуть цель. Он прорвал грудь под гривой, но сам оказался на лопатках под тварью. Мантикора замахнулась, попала когтями по выставленной руке, не достав до горла и лица. На когтях нет яда, но в них много грязи, чтобы занести заразу. Из рваных борозд полилась горячая кровь, но Эйтан думал не о ране и последствиях, а о мантикоре, которая лишала его возможности атаковать.
Мантикора, почуяв запах крови и близость пищи, забыла о второй угрозе в лице девушки. Для Шайлер открылась прекрасная возможность атаковать отвлечённую и ослабленную нежить и спасти брата или подождать, пока мантикора начнёт его жрать, а потом убить. Могла в страхе убежать, спасая себя, потому что брат дурак и сам виноват в положении, в которое загремел по своей инициативе.

Эйтан никогда не причислял себя к силачам. Он подумал, что потратил мало времени на развитие мышц. Вес взрослой мантикоры с набитым брюхом оказался для него тяжёлым. Разозлённая тварь клацала зубами у носа алифера, брызгала на него слюной и изрыгала зловонное дыхание. Ален, осознавая хреновость своего положения, подумал, что быстрее сдохнет от «свежего» дыхания мантикоры, чем от её зубов и когтей. Эта перспектива начала казаться ему не такой плохой в сравнении с другой – почувствовать, как мантикора разрывает его на куски живым и здравомыслящим. Насколько хватит болевого порога? Он прочувствует всё или потеряет сознание от первой серьёзной раны? Идиотские мысли не помогали бороться с мантикорой.
Алифер пытался вырваться, но не преуспел. Меч не помогал, до ножа не дотянуться. Мантикора ударила ещё раз, добавила новых ран на пострадавшей руке, вонзила когти глубже. Эйтан стиснул зубы, попытался подняться и оттолкнуть тварь от себя, упёршись ей под подбородком, и убрать жадно клацающие клыки. Он заметил движение Шайлер. Сестра подобралась к ним с мечом наперевес. Эйтан выждал момент и отпустил мантикору. Тварь, почувствовав, как сопротивление исчезло, устремилась к жертве, но вместо мяса выкусила сталь. Зловонная липкая кровь закапала Эйтану на лицо. Он вздрогнул от первых капель, вытер их рукой, поморщился от боли, потому что забыл о ране. Тело убитой мантикоры навалилось на него сверху, придавило.
Приятно почувствовать себя живым. С поправкой на раны и тело, давящее на грудь, что больно вздохнуть. Ален поморщился, надавил на тело и с трудом откатил мантикору в сторону, освобождая себя от её веса, но не вони. Он успел пропахнуть смертью, кровью и гнилью. Эйтан откинулся на спину, растянулся на земле, переводя дух, закрыл глаза. Несколько минут, чтобы понять, что он жив, дышит и всё тело болит.
Шайлер..
Вспомнив о сестре, парень тяжело поднялся, перевалился на бок, нашёл взглядом сестру. Цела. Жива. Не ранена. Отлично. О себе он был худшего мнения.
- Поздравляю. Ты справилась, - он усмехнулся, не отмечая в памяти, что Шайлер взаимно спасла его жизнь.
Ален поднялся на ноги, осмотрел раненную руку. Из глубоких царапин сочилась кровь. Наспех перевязав рану, Эйтан поднял свой меч, управлять им одной рукой было неудобно и сложно, но он смог отделить голову мантикоры от тела, чтобы забрать её с собой. За убийство мантикоры можно выручить деньги, а потом пустить их на лекарство, чтобы рана не загноилась и рука осталась при нём.
- Пошли домой, - убрав меч в ножны, Эйтан потянул за собой голову мантикоры за косматую гриву.

Эйтан посмотрел на обезглавленный труп мантикоры. Яд ценен, но алифер не подумал об этом.
- Нечем собрать, – он пожал плечами, поморщился, когда заболела повреждённая рука. Подняв её на уровень груди в неудобное положение – ему казалось, что так она болит меньше – алифер перевёл взгляд на дорогу. – Никогда не сцеживал яд мантикоры. Начнём копаться – отравимся. Оно того не стоит.
По многим причинам, которые Ален не озвучил, чтобы не волновать сестру.
А она волнуется?
Эйтан осознал, что Шайлер не придаёт значения его ране и не вьётся возле него воркочущей голубкой. Повышенная опека сестры, которая всегда пыталась озаботиться его состоянием и быть полезной в любой ситуации, напрягали алифера, но их отсутствие показалось ему подозрительным.
- Ты как?
Он видел, что она не ранена, но Шайлер выглядела погружённой в свои мысли. Он заметил дрожь в её руках.
Дурак.
Испугалась за свою жизнь. Может, за него тоже. Они оба могли погибнуть, а он возложил на её плечи тяжёлый груз – впервые убить кого-то. Мантикора – нежить, а не человек. Беспокоиться о её смерти и своей причастности к ней, бессмысленно. Они сделали одолжение жителям местной деревни, когда избавили их от смертоносной несговорчивой нежити.
По дороге домой Ален думал, как вытянуть сестру из её скорлупы, но ничего годного не придумал. Она должна сама с этим справиться. Он не мешал ей своими заботами, закрывшись в мыслях щитом. Думал только о деньгах, которые получит за голову нежити, когда сможет показать её главе деревни. Оставив голову мантикоры лежать во дворе, сунув её в мешок, чтобы не собирала мух и не напоминала сестре о неприятной прогулке на двоих, Ален вошёл в дом, набросал в печку дров, развёл огонь.
- Помоги, – он показал сестре на котелок и ведро с водой, пытаясь отвлечь её.
Алифер мог обойтись без помощи сестры, но морщился каждый раз, когда по привычке действовал раненной рукой. Закончив с водой, алифер поискал подходящие лоскуты – они остались с прошлой вылазки и не пригодились ему. Как знал, что в будущем встрянет в приключения. Разложив лоскуты на столе, он сел на лавку, развязал повязку. За это время она успела пропитаться кровью. Рана выглядела скверно, продолжала кровоточить. Ален придирчиво рассмотрел глубокие борозды, надавил на край раны, проверяя, насколько всё плохо, шикнул от боли, но не увидел грязи.

Эйтан подвис, пытаясь вспомнить, какая бутылка, зачем она и чего Шайлер от него хочет.
- Зелье? – переспросил алифер, перебирая в памяти всё, что он успел купить в зельевой лавке, пока был в городе, и что не растратил после последней вылазки. Осталось мало. Оно бы ему пригодилось. Эйтан поднялся, обогнул стол, чтобы добраться до походной сумки, висевшей на кривом гвозде. Покопавшись в её содержимом, алифер нашёл несколько пузырьков. Один пустой и зачем-то хранился. Бросив его обратно, алифер присмотрелся к содержимому второго пузыря. Оставалось на раз. Прикинув, что другого раза может не быть, если зараза распространится, алифер большим пальцем откупорил пузырь, сел на лавку и, удобно положив руку, чтобы не расплескать дорогую жидкость, вылил её на раны. Порезы зашипели и запенились. Ален ощутил, как рана нагревается и болезненно отзывается на действие зелья. Должно подействовать.
Заканчивая с обработкой раны, Эйтан подумал, что Шайлер говорила не о зельях, а о бутылке с горячительным, которое он брал для согрева и расслабления. Поздно. Он уже махнул на рану остатки зелья.
Ален подождал, пока зелье схватит рану и перестанет пениться и шипеть. Вода начала закипать в котелке. Показав на печь, чтобы сестра занялась работой, алифер присмотрелся к ране, снимая с неё первый слой пенной шапки. Рана выглядела лучше. Из порезов несло насыщенным травяным настоем. Прикинув, что можно обойтись без сшивания, Эйтан подождал, пока получит в пользование воду, чтобы промыть кожу вокруг раны и избежать повторного попадания заразы.
- Посмотрим, что она скажет мне завтра.
Зелье могло не подействовать. Ален не знал, насколько оно хорошо против яда мантикоры и был ли он на её когтях, когда она разодрала ему руку.
- Завтра нужно сходить в город, пока голова выглядит как голова мантикоры, - алифер подозревал, что глава города начнёт припираться и говорить, что никакая это не мантикора и вообще на неё не похожа, чтобы не платить деньги какому-то наёмнику, а деньги понадобятся Эйтану на новые зелья и снадобья.

Он привык справляться собственными силами. Кейл много раз пытался вбить в голову алифера, что иногда не мешает перекладывать часть груза на другие плечи и позволять другим людям помогать, потому что сам он не мастер на все руки и не способен сделать всё качественно. В его понимании Эйтан ходил дальней дорогой, когда мог сократить, доверившись в знакомые и проверенные руки. Шайлер могла обижаться на него и строить мелкие каверзы в отместку брату за его хреновый характер, но шанс умереть от её рук значительно меньше, чем от заражения из-за собственной твердолобости.
Некоторые вещи не меняются. У него не появилась мысль попросить Шайлер помогать ему в промывании раны и перевязке. Получив в своё пользование нужные материалы, он сам смочил в воде чистый лоскут и с педантичностью и придирчивостью начал промывать края раны. Толку от его стараний немного, если зараза успела попасть в рану и разойтись по его телу со скоростью циркуляции крови, пока они добирались до дома. Он пренебрёг простыми правилами предосторожности, но плакаться о них нет смысла. Или он закончит всё правильно сейчас или в ближайшем будущем у Шайлер выпадет прекрасная возможность лично позаботиться о брате-идиоте.
- Нет, - поговорили.
Отмыв следы засохшей крови и налипшей грязи, алифер ещё раз придирчиво осмотрел рану и поднял взгляд на сестру. О неподобающем виде Шайлер он промолчал, но его взгляд на открытые женские колени и выглядывающее бедро сказал за него всё, что он думает по поводу внешности сестры. В округе нет никого, кто может пялиться на коленки Шайлер и примеряться к её заднице, но Эйтан пытался как-то привить сестре – с огромным запозданием – понимание, что она девушка и должна вести себя скромнее. А не щеголять, как её старший брат-недоумок по пояс голой.
- Ты неплохо справилась для первого раза, - под перевязку разговор шёл с натяжкой. Ален не знал, что чувствует сестра после первого убийства. Он понимал, что из-за эмпатии она страдает от чужих эмоций и путается в них, как в паутине, чтобы отыскать то, что принадлежит ей. Она могла почувствовать его страх, ощущение смерти, боль, жажду жизни, ненависть – что угодно, пока он не закрывался от неё щитом. – С живым противником, который действительно хочет тебя убить, сражаться намного сложнее. Я надеюсь, что тебе никогда не понадобится повторять этот урок. Ни с человеком, ни с нежитью.
Закончив с перевязкой, алифер встал из-за стола, прихватив миску с грязной водой, выплеснул её содержимое в ведро с помоями, а грязные лоскуты отправил к мусору. Лучше их не использовать, если на руку попал яд мантикоры.

Эйтана подмывало сказать, что можно не мелочиться и раздеться полностью, но он прикусил язвительный язык. Шайлер девушка ершистая и прямолинейная. Она исполнит всё в точности и не постесняется. Ален знал заранее, что проиграет в этом бое и первым покраснеет и отвернётся.
Ньёрай.. Зачем я думаю о голой сестре..
?!
Пора заглянуть в Теллин.
Под Теллином Ален подразумевал бордель и одну конкретную женщину, чтобы сбросить напряжение и не думать о ненужных вещах, которые вызывает у него Шайлер своей открытостью и «ну брат же» - отличный аргумент, но у него на это другие взгляды, когда он голоден до женского тела и ласки. Кусок сочного мяса перед носом голодного, но голодный не питается мясом из соображения «зверушек жалко». Смотря на сестру, Эйтан чувствовал себя дерьмовее некуда и с целью отвлечения занялся подсчётами денег за голову мантикоры и хватит ли их на женщину.
- Я бы тебя туда не затащил, если бы сказал, в чём подвох, - Эйтан пожал плечами. – Я имел в виду не мантикору, а тренировки со мной. У меня не стоит цель тебя убить, поэтому бой – симуляция настоящего сражения и ты не чувствуешь исходящей от меня угрозы. Мантикора дала тебе почувствовать разницу в ситуации, когда ты один на один с реальным противником и я тебе не помощник.
Алифер понял, что допустил много ошибок в обучении сестры. Она сама не готова и ему тоже нужно поработать над собой, чтобы в ситуации, когда рядом есть объект, который необходимо защищать, не пропустить удары по себе или не брать на себя слишком много.
- Если есть возможность пожертвовать кем-то ради спасения себя – да, - Ален следовал пути хаоситов и не учил сестру гнусным поступкам и предательству, но придерживался мнения, что в некоторых ситуация – это единственный возможный шанс спасти свою жизнь. Они могли погибнуть вдвоём, но возможно отделаются его ранением и вернутся к привычному образу жизни.
Эйтан вопросительно посмотрел на сестру, наблюдая за её взглядом.
- Что? – как повторил за ней и намеренно выпятил бедро. – У меня всё в штанах, - алифер усмехнулся. – Не я тут щеголяю и свечу всеми частями тела по очереди.
Частью светил, но по пояс. У него не такая выдающаяся грудь, чтобы прятать её под одеждой. Шайлер… Эйтан радовался, что их приёмная мать успела вбить девочке в голову, что при брате нужно избегать наготы и не демонстрировать, куда её там кусают комары знойным летом.
Эйтан осмотрелся в поисках подобия еды, чтобы занять рот другим процессом. Он уже сказал много лишнего и собирался промолчать остаток вечера до отбоя, если сестре не захочется расспросить его о чём-то или лишний раз напомнить ему, какой он дурак, что потащил её с собой против мантикоры.

- Жизнь в принципе нечестная и несправедливая штука, - философски заметил Эйтан, не реагируя на эмоциональный поток взбешённой сестры. Он понимал её волнение и причину праведного гнева и полнейшего негодования, но видел определённый смысл в этой практике. – Люди зачастую выдают минимум информации или ложную, чтобы добиться своих целей. Связываясь с ними условиями договора, я никогда не знаю, что точно ждёт меня на месте и стоит ли это тех денег, которые я заработаю в итоге, - это правда его жизни и способа сколачивать деньги руками и кровью. – Договор наёмника ничем не отличается от общения с другими людьми, которые не всегда хорошие и не всегда говорят напрямую, заранее подготавливая тебя к неприятностям. Я поступил бесчестно, когда не предупредил тебя, и неосмотрительно, когда не оценил твою подготовку, но я продемонстрировал на хреновом и неприятном примере, что любой человек в первую очередь заинтересован личной выгодой, а не состоянием и здоровьем другого.
Скатерть самобранка в исполнении. Плюс жизни с сестрой. Алифер в скорбном молчании наблюдал за полётом еды и столовых приборов, которые магическим образом не разбивались и не портились от злости Шайлер, а в относительной целостности и подобии товарного вида занимали место на обеденном столе.
Ален довольно принялся за еду, игнорируя недовольство сестры. Он отказался от возможности парировать оценку сестры. Рассматривать её грудь и бёдра с ногами с точки зрения мужских вкусов – о вкусах не спорят, а он точно знал, что ему нравятся покатые бёдра, выделенный изгиб талии и пышная грудь. К Шайлер эта характеристика имела отдалённое отношение. Ближе к зрелым годам сестра, если он не измотает её тренировками и не исказит силуэт рельефом натренированных мышц, может сформироваться женственной и привлекательной, но в текущее время голодному волку и рыба – овца.
- Ты теперь будешь по дому скакать голышом? – Эйтан с усмешкой посмотрел на сестру, отвлекаясь от еды. – Против мантикоры и другой нежити это тебе не поможет, но разумных противников может дезориентировать, - зачем-то он представил, как на него несётся молодая девушка с мечем наперевес, а одежды на ней нет. Красивая смерть, но глупая.

- Тебе бы очень этого хотелось, да?
Чтобы голая сестра ходила по дому, не стесняясь своей наготы? Прекрасная ситуация. Он промолчал с деланным видом, потому что парировать нечем. Инцест дело тонкое, семейное и богомерзкое. Ален ничего не помнил среди заветов Ньёрая или Люциана, чтобы они запрещали смешение крови и наслаждаться видом родственника, но подобную связь не понимал. Пошутить, что она не в его вкусе? Это правда. Отбросить родство, перед ним окажется полная противоположность того, что он любил. В последние годы Эйтан начал подозревать, что образ женщины, идеальной по внешним данным, укоренился с одним конкретным образом. Внешность – дело вкуса. Характер – тоже. С Шайлер он уживался с трудом и делал большую скидку на родство и необходимость сохранить ей жизнь по разным причинам, которые в последующие годы напомнят ему попытки суицидника уговорить себя не самоубиться. Как любой мужчина – которому нравятся женщины и он не ведёт себя, как ханжа – одобрит минимум одежды или её полное отсутствие на объекте своего вожделения. Ответ на вопрос Шайлер звучал неоднозначно, поэтому Эйтан решил не вдаваться в подробности. Он вверил ей молчание и трактовку молчания по своему усмотрению.
- В это сложно поверить, но я тоже не идеален, - Эйтан усмехнулся, поиграл бровями. Шутки не его конёк. – И я не вечен, - без веселья и попыток в шутки. С выбранным образом жизни алифер мог не вернуться домой после очередного задания или неудачного столкновения с алиферским патрулем, пьяной драки в борделе или таверне. Умереть по дороге домой от лап мантикоры или заражения крови. Шайлер могла сама приготовить ему ядовитые грибы и отправить брата на тот свет магией, когда на эмоциях размажет его по стенке псионикой. – Ты должна научиться защищать себя самостоятельно. Иногда я не помощник, - алифер поднял раненную руку, напоминая о ранении и причине, почему он его получил. – Физические данные играют роль, но ты можешь опираться на свои сильные стороны. Твой главный козырь находится у тебя в голове, - парень тронул свой висок. – Ты маг, псионик. Развивай свой дар и во время боя шум в голове противника, временная слепота или сильная головная боль могут помешать ему убить тебя, и ты получишь нужные несколько секунд на решающий удар.
Ален знал теорию псионики, но на практике не представлял, как она работает и как маги оттачивают навыки.
- Я удивлён, что ты ни разу не попыталась отомстить мне таким образом, - он смешливо усмехнулся и быстро опомнился. – Но это не значит, что нужно практиковаться на мне прямо сейчас.

Самопожертвование – не его стезя. Ален пытался исполнять братский долг, а мог закончить всё, разбив сосуд души сестры, когда его терпение кончится. Он не знал, как это скажется на шестикрылом алифере, который по преданиям порождение Хаоса. Он тоже хаосит, но ему позволено жить и здравствовать, если он не нарушает закон и не идёт против кровных крылатых братьев. Шайлер нарушила его своим рождением против воли, а как на ней скажется уничтожение сосуда? Эйтан опасался, что этим действием убьёт Шайлер, а не сделает её человеком. Многих преступников алиферы лишали крыльев и изгоняли из Алира в качестве худшей меры наказания, но для неё это могло оказаться единственным выходом жить без страха вдали от дяди, который не знает, что его племянница родилась с небольшим изъяном.
Он может считать, что второй ребёнок давно мёртв.
Вторая причина, почему он не пытался разбить сосуд Шайлер, - алифер допускал мысль, что когда-нибудь их найдут. Алиферы узнают, кого он спасал от смерти, и убьют её, а с ним обойдутся милосерднее, когда он расскажет правду. Эти детские мечты о нормальной жизни и оправдании его поступка угасли с возрастом. Никто не простит ему укрывательство шестикрылого алифера. Он преступник веры.
В его голове столько противоречивых и ужасных мыслей и воспоминаний, что Ален из этого соображения не позволял сестре влезать в его голову, но она могла сделать это сама в приступе ярости или от обиды. Наверное, она подсознательно боялась секретов, которые он хранил, - так думал Эйтан.
- Я могу сказать, что рядом с тем местом, где мы убили мантикору, выше по холму на север, есть дорога, которая ведёт в деревню. По ней часто ездят купцы и жители деревни. Ты могла бы, не выдавая себя, практиковаться на них, но ты же угодишь в приключения, так? – Ален усмехнулся и встал. – Я не настаиваю, но считаю, что это необходимо, - сжав плечо сестры, остановившись рядом с ней, парень помолчал. Он не подобрал других слов и убрал руку. – Ложись раньше и отдыхай.
Усталость занимала его, но на практике Ален избегал разговора, который не нравился им обоим. Он отошёл от сестры и направился к себе.