Не в стиле Каэроса было выпроваживать достопочтенных гостей, поэтому Элениэль пришлось добираться домой самостоятельно и распрощаться с ним еще во дворе усадьбы. На этом их пути должны были разойтись.
Проводив девушку взглядом, надеясь на то, что все пройдет гладко, эльф вернулся в здание и тут же угодил в объятия дядюшки, который к этому времени успел растрепать о таинственной невесте племянника. Порадовал мать Каэроса и вызвал снисходительную улыбку главы, но радость последнего продлилась недолго. Когда глава попытался узнать имя избранницы, в ответ не получил ничего и попытался пойти другим путем, выстроив всех дочерей гостей в одну линию, говоря, что плохо не знать имени той, которая пришлась сыну к лицу.
Имя Кай прекрасно знал, но говорить его равносильно тому, что он начнет кровопролитную войну своими устами. Не лучшая перспектива.
Охладив пыл отца тем, что девушка покинула усадьбу раньше, чем закончился праздник, эльф направился к лестнице, чтобы избежать новой игры отца по вычислению семьи избранницы. Наудачу Каю оказалось, что бал действительно окинуло несколько семей с дочерьми. Такая новость уважила главу, а Кай молчал о том, что семей было четыре, а не три.
Отец не унимался и велел писать приглашения в семьи, попросив принести ему печать дома, а когда слуги вернулись с известием о ее отсутствии, глава закипел от злости. Мужчина походил на разгневанного Зевса, метающего молнии, под которые попадали невиновные и раз за разом щедро сыпал проклятия на другие дома города.
У Кая не было никаких доказательств того, что Элен и ее брат были причастны к этому, за исключением их запланированного визита, но явиться к ним с такими обвинениями - пустой звук. Он не ловил их за руку.
Под шум, покинув гостей и разъяренного отца, Каэрос поднялся в кабинет, чтобы найти там хотя бы одну зацепку, которая могла бы помочь ему. Обвинять в краже и поднимать шумиху аристократ не хотел, но вернуть семейную реликвию был обязан.
Потратив приличное количество времени на обыск кабинета, он ничего не нашел. Стоило бы переговорить лично с Элениэль и попытаться вывести ее на чистую воду, но печати при девушке он точно не видел. Подозрения падали на ее брата, но, опять же, никаких улик у него не было.
Отправившись в себе в комнату, чтобы там здраво оценить ситуацию, в тишине, где ему никто не будет мешать. Кай по привычке погладил питомца и сел на подоконник, смотря на город. Это помогало ему уйти в себя и отвлечься на то, что было важно в этот момент.
Время шло. Эльф ничего так и не придумал, потратив уйму времени. Его, в конце концов, сморило и сон вышел сумбурным, а пробуждение странным. Каэрос проснулся от прикосновения холодного носа к руке и сонно открыл глаза. Рядом с его постелью сидел Аран, озабоченный настроением своего хозяина.
- Привет, - погладив любимца, Кай перевернулся на спину и какое-то время созерцал потолок, пока любимец в край не обнаглел и не влез на постель. - Куда ты... - парень удивленно посмотрел на барса, который бросил ему на грудь шелковый платок. - Что ты мне принес? - эльф сел и посмотрел на вещь.
Дорогой шелковый платок с эмблемой дома Солнцеликих и мало этого на нем остался долинный рыжий волос. Это уже что-то. Магия позволит определить, кому он принадлежит, но если показать эту находку отцу, то придется долго объяснять, что Элениэль делала в его комнате, и почему он скрывал ее и помог вынести печать дома, поспособствовав коварному ходу.
Бурерожденный собирался уладить все самостоятельно, стараясь избежать конфликта и воровства. Он не хотел отплачивать той же монетой.
Услышав знакомый топот копыт, парень выглянул на улицу. Утром вернулся Эрнил, который должен был отвезти Элен в безопасное место.
Быстро снарядившись, Каэрос отправился во двор, не давая прислуге остановить его, или получить ответ на то, куда собрался сын главы, ни свет, ни заря. Забравшись в седло, эльф пустился в сторону дома Солнцеликих.
Идти на главные ворота и просить аудиенции, смысла нет, в лучшем случае, его красочно пошлют и высмеют. Оставался вариант подкрасться со стороны двора и нарушить территорию дома.
Обойдя владения Солнцеликих, решив забраться через сад, Каэрос внимательно наблюдал за маршрутом стражи, чтобы не попасться ей на глаза раньше времени. Действовать приходилось быстро. Поэтому выбрав подходящий момент, эльф забрался в сад.
Еще одной задачей было найти окно в комнату девушки и не ошибиться, иначе не сносить ему головы.
Услышав, как открываются створки, парень спрятался за растительностью и из нее наблюдал за тем, кто выглядывает из комнаты. Рыжая шевелюра. Девушка. Элен. Удача улыбнулась. Дождавшись, пока она отойдет от окна, чтобы не поднять лишний шум, парень вышел из своего укрытия и сгенерировав веревку.
Стал карабкаться вверх, пока не оказался в ее комнате. Замер, оставаясь на подоконнике, когда увидел женский силуэт за ширмой, но опомнился и отошел от окна, чтобы его не могли увидеть с улицы. Оставалось надеяться на то, что никто не войдет в комнату, и он успеет поговорить с Элен.

Использовано заклинание Лестница (50 МгМ)
Остаток: 355 МгМ

+1 МгМ

В тот момент, когда Ривераэль показалась из-за ширмы, Каэрос с сожалением осознал, что он ошибся и попал в те самые неприятности, которых желал избежать больше всего – не та комната, и не та девушка. С расстояния он спутал незнакомку и Элениэль, за что теперь приходилось расплачиваться. Девушки были похожи, имели родственные черты, да и по возрасту сходили за одногодок. За то время, что он успел пообщаться с Элен, эльф отметил некоторые характерные черты, которые с этой девушкой не совпадали, что точно подтверждало теорию об его ошибке. Еще одна дочь его врага? Вполне возможно, но не время для уточнения, кто кому кем приходится.
Ошибка значительно усложняла дело. Он надеялся на то, что знакомая не поднимет панику и не будет пытаться выдворить его самостоятельно или прибегая к помощи стражи, а как повернется ситуация здесь, он даже предположить не мог. В лучшем случае, попросит его уйти, в худшем устроит ему пекло прямо здесь.
Расположенность эльфийки склоняла чашу весов не в лучшую сторону, поэтому приходилось действовать быстро и заверить ее в том, что он не собирается причинить ей вреда.
- Я пришел поговорить с Элениэль, - честно ответил эльф, не пытаясь что-то предпринять, чтобы ненароком не вызвать левые подозрения у девушки. Решил брать словом, а не делом, поэтому голос звучал спокойно и ровно, несмотря на экстренную ситуацию.
Требовать встречи с девушкой было так же глупо, как и разумно. Проще было переговорить с девушкой, поскольку он была в курсе событий прошлого вечера, а не пытаться все заново объяснить той, кого он не знает, но что-то заставляло сильно сомневаться в том, что эта эльфийка позволит совершить ему задуманное и ему действительно удастся переговорить с Элен.
- Вчера, когда она с Айноном пробралась в Дом Бурерожденных, пропала печать дома. Элен оставила там платок с эмблемой Дома Солнцеликих и рыжий волос, если Глава узнает об этом, снова начнется война и на этот раз она не ограничится драками на улицах города, которые то вспыхивают, то тухнут, - парень надеялся на то, что эта девушка поймет то, что может повлечь за собой эта детская шалость или хотя бы выслушает его внимательно и даст шанс на то, что он сможет попытаться переубедить ее в своей правоте.

Девушка его слушала и не торопилась перебивать, но стоило первой части запланированной речи логически завершиться, как со стороны эльфийки последовала реакция. Здесь не нужны были слова, достаточно было этого жеста и взгляда с ее стороны для того, чтобы понять, что она без слов поднимает его на смех.
Каэрос был слишком упрям и хладнокровен, поэтому спокойно отреагировал на реакцию девушки и уже собрался продолжить, стараясь убедить ее в том, что он не шутит и эта игра, чем кажется она со стороны, приведет их к расколу и гербам, запятнанным в невинную кровь.
Стук прервал попытку, не дав Каю предпринять еще одну попытку изъясниться. Пришлось спрятаться на случай того, чтобы его не заметила стража, если они вдруг соизволят завалиться в опочивальню аристократки. И не лишить себя возможности покинуть это место раньше, чем ему придется прыгать в огонь - противоположную ему стихию.
Ждал того момента, когда девушка откроет дверь и переговорит со стражей, которая заботится о драгоценном сокровище главы дома Солнцеликих.
Эльф внимательно слушал разговор, надеясь не упустить подвоха в ее словах, чтобы вовремя отреагировать, но ничего не произошло. Девушка не выдала его, не подорвав доверия своего нежданного гостя, а ясно дала понять ему, что не против продолжить этот разговор.
Необходимость прятаться отпала, и Бурерожденный показался из своего укрытия, выходя навстречу девушке. Теперь нужно было вести себя тише, если он не желает очередного визита стражей, вызвав подозрения с их стороны.
- Вы предлагаете мне поверить тому, кто прячет даже собственное имя?
- Разве это важно, кто я и какое имя дали мне от рожденья? - удивился он. – Неужели, имя для вас важнее известия о том, что ждет беда оба дома?
Большинство сторонников домов предпочитали развязать войну, которая должна была стать последней, где победителем останется один из троих, но Каэрос никогда не видел в этом смысла.
- К чему лить кровь, когда владыка и бог у нас один? - негромко зашептал он, не отрывая взгляда от девушки, которая оказалась ближе к нему, стирая эту грань приличия виною нужды. - Если бы не эти войны, ссоры и раздоры не было бы необходимости в тайности этого разговора. Я здесь словно вор и убийца, хотя пришел с намерениями воззвать к благорасудию и замять конфликт раньше, чем этот огненный цветок сожжет весь город дотла. Тогда, под пеплом, равны будут все, и никто не спросит, чей был дом, сторонник, за что боролся и как смело. Мы все дети одной богини, плод ее души, а эти игры – глупость, вызванная жаждой власти.
Он надеялся на то, что девушка поймет его, как это когда-то сделал ее сестра, но надежды часто оказываются пустыми, не даруют того чего так страстно хотел. Она дала возможность ему высказаться, и за это он был благодарен.
- Имя все еще имеет ценность для тебя, как и мое родство? - спросил он, стараясь подвести черту.

- Каэрос, - коротко представился Бурерожденный, решив не придавать огласке дом и род, раз ценность их заключается только в дани вежливости. Слегка склонил голову в знак вежливости, а после снова поднял взгляд на собеседницу. Для него не было никакой надобности в именах. Она сама упоминала о том, что время не безгранично и для таких, как они существуют определенные рамки. Он не сможет постоянно прятаться в ее комнате, пока стража будет выполнять свою работу, а она сидеть в комнате до того времени, пока они не придут к единому решению.
- Как вы заметили, я хочу все решить на уровне тех, кто к этому причастен. Ваш отец не относится к числу этих лиц. Ошибиться можно было окном или дверью, но не судьбой и если я оказался рядом с вами, то не знак ли это оставить разговор в этих стенах?
Причиной таких слов эльфа было лишь то, что парень прекрасно понимал - глава Солнцеликих не потерпит обвинений в свой адрес, а если это была инициатива его сына и дочери и он ни сном, ни духом об этой шалости, то несдобровать будет всем. И его близким в том числе.
- Я свое слово держу. К чему мне эти улики после, если печать окажется у ее законного владельца? Все на месте, а значит и повода пользоваться ими нет. Но если вы сомневаетесь в мое честности, то я отдам их вам.
Можно было сжечь их прямо при девушке, демонстрируя то, что он не намерен выносить сор из избы, но где гарантия того, что уговор сдержат обе стороны и он не уйдет потом ни с чем? Но если так подумать, то он все равно не пойдет к отцу, даже если его затея обернется полным провалом.
Короткое сомнение и, достав из потайного кармана платок вместе со спрятанным в него волосом, парень протянул их эльфийке. Пусть она сама решает какой путь ей предначертан. Путь игры или чести.
- Единственное чего я хочу, это сохранить тот мир, от которого остается одна видимость, - негромко сказал Бурерожденный. - И в этом надеюсь на вашу помощь.

Отредактировано Каэрос (10-07-2013 20:56:46)

Каэрос согласно кивнул и направился к окну. Он часть своего уговора сдержал, оставалось надеяться на то, что и Ривераэль сделает то же самое. Парень не был оптимистом, скорее чем-то сродни реалисту, который старается трезво смотреть на ситуацию.
С каждой минутой у него оставалось все меньше времени на то, чтобы удачно покинуть чужие владения и добраться домой. Приходилось быть крайне аккуратным и предусмотрительным, чтобы не натолкнуться на стражу.
Убедившись в том, что внизу никого нет, эльф стал спускаться вниз, иногда поглядывая на окно эльфийки. Он понимал что девушка, имени которой он не знал, может в любой момент сказать о том, что кто-то вторгся на территорию их дома и тогда не придется ждать пощады, а объяснения рискуют быть не принятыми.
Все обошлось. Бурерожденный спустился на землю, еще немного посмотрел на окно, которое привело его в комнату эльфийки и скрылся за зеленью сада. Там его ждала дорога через ограждение в седло друга, но и тогда не было времени расслабиться.
Все это время Эрнил гулял вокруг, да около, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание. Каэрос боялся, что он уйдет слишком далеко, а позвать возможности нет и не будет. Свист привлечет внимание.
Снова обошлось, словно ему благоволила сама Алиллель.
Парень запрыгнул в седло и поспешил в родную усадьбу. Теперь нужно было объяснить отцу, куда он собрался, ни свет, ни заря и получить немаловажный сюрприз своей вчерашней попытки помочь Элениэль покинуть его дом, не угодив на плаху. И выиграть подходящее время, чтобы прийти на место предстоящей встречи.

-------- Усадьба